Акция «Три желания» 2010-2011 гг проходила очень разнообразно. В каких-то детских домах нас встречали дружелюбными улыбками и даже самодеятельными концертами. В каких-то смотрели исподлобья и за спиной комментировали – мол, раз уж приехали дарить, дарить надо всем одинаково, чтобы никого не обижать, и не фиг бедных детей заставлять писать какие-то письма. Иногда дети, получив подарок, просто светились от счастья, иногда начинали недовольно ныть, просили поменять. Словом, принимали и провожали нас по-разному. Но «праздничное» посещение Донской школы-интерната для детей-сирот в Тульской области запомнилось особо, хочется рассказать об этом поподробней.

СЕРИЯ ПЕРВАЯ.

В Сочельник, 6 января 2011 года команда Мурзиков прибыла в Донскую школу-интернат для раздачи подарков. Все шло, как обычно, дети радовались, мы тоже, мероприятие катилось, как по рельсам.  Но в конце раздачи выяснилось, что весь шестой класс остался без подарков – их письма Герман не получил, поэтому даров на шестиклассников не взяли. Растерянные и расстроенные дети говорили, что письма они точно писали.

Воспитательница шестого класса, Евдокимова Галина Васильевна (ФИО записано со слов воспитанников), сразу повела себя крайне агрессивно. Она начала кричать, что письма отправлены, что она сама лично их отнесла на почту и даже звонила потом, чтобы проверить, ушли письма с местного почтового отделения или нет. И чуть ли не телефонограмму отправила в фонд Мурландия о том, что письма высланы! Дама наезжала так споро и скоро, что не давала никому слова вставить.

Чтобы не тормозить мероприятие, Герман попросил ребят-шестиклассников остаться и подождать, пока мы закончим раздачу тем, от кого письма пришли, и тогда разберемся в ситуации и найдем, что подарить «лишенцам». Но подробное разбирательство в ситуации, видимо, совсем не входило в планы госпожи Евдокимовой. Она с криком «Зачем вы будете сидеть тут и унижаться?!» подняла весь шестой класс и гордо увела за собой, по дороге громко поливая грязью всех благотворителей. Дети остались ни с чем.  Воспитательницы младших классов виновато нам объясняли, что Евдокимова – очень нервный человек, с ней трудно всем, но приходится с ней ладить, потому что она «профсоюзный деятель». Сразу повеяло чем-то родным и до боли знакомым - вспомнились советские времена, когда меня, как работника идеологического фронта (зав.политмассовым сектором в ДК) запросто могли вызвать в профком по поводу мини-юбки и даже пригрозить за «аморальный вид» выговором и чуть ли не увольнением. Вот новость – оказывается, в наше время некоторые «деятели профсоюза» имеют такое же влияние, как в незабвенные застойные годы!?

Но продолжим нашу историю. Через четверть часа в присутствии непосредственного начальника (в кабинете директора) Галина Васильевна вела себя очень пристойно и даже высказала сожаление о том, что наша почта работает так худо. Но ещё минут через десять Галина Васильевна вышла на улицу в сопровождении нескольких ребят из шестого класса. На улице стояли члены команды, но без Германа и Ксении (бухгалтера фонда Мурландия), которые все ещё были у директора. И тут Галина Васильевна не удержалась и дала образцово-показательное выступление специально для детей. Она вслух читала надпись на машине «Мурзики пришли, чтобы изменить судьбу российских сирот», издевательски хохотала над ней, чуть не плевала в машину, кричала, что нас к детям нельзя подпускать и вообще надо отправить чуть ли не на нары, потому что мы все мошенники. И тут же купила пацанам-шестиклассникам, которые вытаращив глаза, слушали её бред, в ближайшей палатке чипсы. Видимо, пытаясь наглядно продемонстрировать детям всю глубину своей к ним любви и всю силу благородного негодования  против тех, кто их обижает. Создавалось  стойкое ощущение, что за криками госпожа Евдокимова пыталась скрыть собственный «косяк», ведь давно известно, что лучший способ защиты – это нападение. Видимо, про детские письма она просто забыла, а теперь пыталась не допустить детей до контакта с нами, чтобы этот факт не вскрылся наверняка. Вот так весь шестой класс ушел с праздника без подарков, хотя могло бы быть иначе, невзирая на отсутствие писем – дети ведь не виноваты. Но это ещё,  к сожалению, не финал… 

ВТОРАЯ СЕРИЯ

Во второй половине февраля команда Мурзиков снова посетила Донскую школу-интернат. Мы привезли подарки тем детям, которые письма написали, но 6 января отсутствовали – были  в санатории или в больнице. Чуть не на пороге нас встретила Галина Васильевна и, как ни в чем ни бывало, объявила, что письма шестого класса нашлись. По её словам, просто фамилия (адресата) Пятова была написана неправильно и поэтому письма не дошли до адресата и вернулись обратно. На сей раз госпожа Евдокимова была настроена мирно и дружелюбно, и явно ждала, что мы поверим ей на слово, обрадуемся вместе с ней, что письма нашлись, и тут же начнем дарить подарки ни в чем не виноватому шестому классу. Но вредный Пятов попросил эти письма принести. Галина Васильевна нервно ответила, что письма у неё дома. Герман спокойно сказал, что мы подождем – пусть сходит и принесет. Нам необходимо видеть, что именно писали дети, иначе как же узнаем, что им дарить? Что тут началось! На Мурзиков снова полились ушаты грязи. Евдокимова кричала о том, что все благотворители – воры и пройдохи, по ним тюрьма плачет, она-то знает, у неё сын работает в милиции в Москве! Орала (извините за грубое слово, но именно – орала, по-другому просто не скажешь) эта женщина взахлеб, поносила нас и оскорбляла. Препираться с ней не имело смысла – самим пришлось бы опуститься до уровня рыночной торговки. Герман только сказал, что некоторых сотрудников интерната на время нашего  приезда лучше, наверно, было бы держать в наморднике.

Но самым удивительным, пожалуй, была реакция коллег Евдокимовой на происходящее. Ни один человек не попытался её урезонить или сделать замечание, все слушали её ругань, как - будто так и надо. Потом снова объяснили, что Галина Васильевна - женщина нервная, что у неё бывают перепады настроения (надо отметить - весьма удачно попадающие в контекст происходящего). И, что самое главное, Галина Васильевна – профсоюзный деятель, поэтому с ней лучше не спорить, а проглотить её хамство, как ни в чем ни бывало.

Пятов решил, что в Донской интернат Мурзики больше ни ногой. Понятно, что дети ни в чем не виноваты, но и  мы не обязаны терпеть оскорблений и хамства. То, что целый коллектив не может справиться с одной асоциальной психопаткой - это не мурландские проблемы. Так Донской интернат остался без партий обуви и тумбочек, которые планировалось привезти туда чуть позже.
   

На обратном пути у нас зашел разговор о том, в какой ещё структуре могла работать такая тетя? В коммерческой школе? Однозначно, нет, она не смогла бы ужиться ни с кем, и отпугивала бы всю клиентуру своим хамским отношением. В обычной государственной? Тоже нет, там за детей все-таки вступились бы родители. И мы пришли к печальному выводу, что, к сожалению, «вопиющий профсоюзный деятель» сидит в самом подходящем для неё месте – в детском доме, где детей защитить некому, они и так брошены родителями. Очень жаль, что в коллективе Донской школы-интерната не нашлось ни одного человека, способного противостоять её хамству. И очень жаль, что такие люди как Галина Васильевна Евдокимова вообще допускаются к воспитанию и без того психически травмированных детей-сирот.